Умер Борис Стругацкий, один из величайших писателей-шестидесятников. Но
если быть до конца точным – писателей-двадцатников. Творчество Бориса и
его брата Аркадия – это отсыл к прогрессизму 1920-х, и даже троцкизму. В
нынешнем мире ему было неуютно, он творчески угасал. Борис оставил
несколько прогнозов в отношении будущего России с вэлфером и застоем.
Семейство Стругацких вообще всегда жило не в своём мире. Отец Натан
Залманович Стругацкий, поначалу бундовец, затем меньшевик, после
Революции – большевик, комиссар: брошен партией сначала на «хозяйство», а
в 1937-м исключён из партии и фактически сослан доживать в музей.
Всегда приходилось приспосабливаться под обстоятельства, что его сильно
угнетало и в конце концов привело к преждевременной смерти от гриппа в
1942-м. Мать Александра Ивановна Литвинчёва, из зажиточных
малороссийских крестьян, подавала большие надежды, как филолог, но
вынуждена была ограничиться ролью школьной учительницы.
Старший брат Аркадий хотел быть астрономом, а стал военным
переводчиком. Младший, Борис, мечтал быть физиком-ядерщиком, а стал
астрономом.
Государство всегда решало за них, кем им быть. Но писателями быть не
запретило. Писательство для них стало отдушиной, утопией. И в
писательстве они отыгрывались за нереализованные мечты – свои и социума.
Их творчество в доперестроечную пору называли «мечтой о социализме с
человеческим лицом». Но это слишком широкое понятие, Борис Стругацкий,
когда разрешили говорить открыто, сужал его до узкой полоски российской
истории – 1920-х годов, которое казалось ему идеалом.
Есть в СССР и в России одна особенность: как только человек начинает
мечтать о «социализме для человека», вторым шагом он впадает в троцкизм
(точнее – в левый уклон). Пожалуй, духовным отцом братьев Стругацких
можно назвать Андрея Платонова, тоже «левого уклониста» и «утописта».
-1
